Posted in Сoглaснo пoслeднeму oпрoсу ВЦИOМ, Вooружeнныe силы РФ внoвь стaли лидeрoм в рeйтингe симпaтий рoссиян пo oтнoшeнию к рaзличным сoциaльнo-пoлитичeским и рeлигиoзным институтaм. Урoвeнь oдoбрeния дeятeльнoсти aрмии сoстaвил 86,3%. Этo больше, чем у Президента, который (на секундочку!) является Верховным Главнокомандующим (81,2%), и Русской православной церкви (71,8%).
За минувшие 5,5 лет уровень поддержки ВС значительно вырос (2012 год — 52%). В декабре 2017 года на фоне новостей о завершении основной фазы сирийской операции этот показатель едва не достиг 90%. Такой зашкаливающий рейтинг является нонсенсом в новейшей российской истории, где общество и власть успели несколько раз надругаться над офицерской честью и институтом армии. Чем объясняется нынешняя невероятная популярность института Вооруженных сил, разбиралась «Русская Планета».
Положительные перемены
Как неоднократно отмечали политологи, поворотным моментом в симпатиях общественного мнения к армии стал приход в здание на Фрунзенской набережной «министра по чрезвычайным ситуациям» Сергея Шойгу и возвращение в Кремль Владимира Путина. Сергей Кужугетович сменил на посту министра обороны бывшего налоговика Анатолия Сердюкова, работа которого отмечена весьма противоречивыми итогами.
Репутация Минобороны была сильно подпорчена решением о покупке двух французских вертолетоносцев типа «Мистраль» (в итоге Россия их не получила — РП), скандалом вокруг «Оборонсервиса» и любовной интрижкой Сердюкова с госпожой Васильевой. По слухам почти пять лет в военном ведомстве творилось черт знает что. Назначение Шойгу не сделало из Минобороны суперэффективную структуру, но привнесло долгожданную стабильность и подобие порядка (к сожалению, по выражению офицеров, именно «подобие»).
Шойгу, хоть и является обладателем генеральских погон, военную службу не проходил. Однако практика назначения министрами обороны гражданских давно не вызывает удивления. Главная задача главы военного ведомства — организовать систему управления, где реализуются принятые руководством решения.
В заместителях Шойгу — примерно половина людей без погон. К тому же Сергей Кужугетович обрел народную славу на службе в МЧС (по сути, войска гражданской обороны) и потому нельзя сказать, что от военного дела он бесконечно далек.
Положительный эффект от прихода Шойгу в Минобороны можно, пожалуй, сравнить со сменой президента РФ в 2000 году, когда одряхлевшего Бориса Ельцина сменил молодой и энергичный Владимир Путин.
Звездным часом российской армии стала блестяще проведенная операция по переброске военнослужащих и техники в Крым для блокады объектов ВСУ (февраль-март 2014 года). О «зеленых человечках» и возросшей мощи российских ВС на оперативно-тактическом просторе заговорили во всем мире.
С сентября 2015 года российская группировка проводит успешную операцию в Сирии. Войска РФ наконец-то получают необходимый боевой опыт за сотни километров от госграницы, а не на Северном Кавказе. В декабре 2017 года Путин объявил о полной победе над ДАИШ (ИГ — организация запрещена в РФ) в САР. За время операции Россия применила свыше 160 единиц новейшей техники, а использование в операции «Калибров» вызвало бурный восторг у россиян.
Достижения в Сирии широко тиражировались в выступлениях Путина, сообщениях Минобороны и в сюжетах федеральных СМИ. У обывателя невольно складывалось впечатление, что разгром террористов — это результат успешной деятельности исключительно министра и президента. Однако концепция боевых действий, которая была опробована в Крыму и в Сирии (в частности, акцент на мобильности войск и широкое использование Сил специальных операций), зародилась при Сердюкове.
Великая Отечественная война как основа идентичности
Если подводить итог периоду 2012-2017 годов, то положительных событий в жизни армии было несравнимо больше, чем, наверное, за всю остальную историю ВС Российской Федерации. Уровень оснащения войск и боеготовности значительно возросли, практически полностью была решена проблема укомплектования подразделений.
У россиян действительно появились поводы для гордости, и армия быстро набрала популярность, которая была свойственна ей в царский и советский периоды.
По информации «Левада-Центра», граждане в большей степени гордятся вооруженными силами, природой и историей страны. Увязка армии и истории представляется совсем неслучайной. Ведь учебники, фильмы и СМИ прививают нам патриотизм в основном через рассказы о сражениях, подвигах и героях-военнослужащих.
В центре внимания находится, прежде всего, Великая Отечественная война. Культ Победы над нацистской Германией, отмечают социологи, стал одним факторов, который заметно прибавил популярность армии РФ, как продолжательнице славных традиций Красной армии. На этой теме в связи с недавними торжествами хотелось бы остановиться поподробнее.
С одной стороны, постоянный интерес к Великой Отечественной войне полностью оправдан в силу масштаба этого события. Но сегодня из результатов соцопросов следует вывод, что память о Великой Отечественной войне заняла центральное место в национальном самосознании россиян, потомков победителей, которые живут в государстве с совершенно иным общественно-политическим строем.
Не стоит забывать, что с гитлеровцами воевал именно советский народ и именно советская армия. Гордость за победу в Великой Отечественной войне была фундаментом советской идентичности. И это было понятно, так как от войны пострадал практически каждый гражданин лично. Парадоксально, что сегодня мы видим, как разгром нацистской Германии выполняет ту же самую основополагающую функцию, но уже для строительства российской национальной идентичности.
На протяжении всего периода существования постсоветской России не прекращался поиск смыслов, которые бы обосновали новую национальную идентичность и одновременно подчеркнули бы историческую преемственность Российской Федерации. Прежде всего, дебаты были посвящены тому, какая должна быть у страны национальная идея и нужна ли она вообще.
Либералы настаивали, что гражданам надо прививать демократические ценности, а не «великодержавную лабуду», левые призывали реставрировать лучшие черты советского строя, имперцы и националисты настаивали на возрождении дореволюционных традиций и принятие закона об особой роли русского народа.
Диспуты и споры прекратил Путин, заявив, что национальной идеей России является любовь к Родине. При всем уважении к Президенту нельзя не отметить, что патриотизм — это все-таки ценность, а не стратегия комплексного развития страны. Любовь к Родине не может объяснять ни миссию на мировой арене, ни смысл внутренней политики государства, ни то, как общими усилиями построить лучшее будущее.
Как видно из данных социологических центров, очевидные смысловые бреши в этой концепции власти попытались закрыть культом Победы в Великой Отечественной войне и гордостью за армию. При этом россияне совершенно не гордятся отечественной наукой, экономикой, образованием и здравоохранением (не в пример, кстати, гражданам СССР).
Два кита патриотизма
Вышеуказанные парадоксы отчетливо свидетельствуют о том, что граждане и власти Российской Федерации по-прежнему не представляют, куда двигается страна. Мы постоянно ругаем Америку, выискиваем факты сотрудничества США с нацистами (хотя у Москвы были весьма нежные отношения с Берлином вплоть до июня 1941 года), но продолжаем взахлеб смотреть голливудские фильмы, вкладывать деньги налогоплательщиков в заокеанскую экономику и копить доллары на черный день.
Сильная армия — это хорошо; сохранение памяти о Великой Отечественной войне — святое предназначение нашего народа, однако все эти идеалы не дают нам ответа на важнейшие вопросы: в чем историческая миссия России и как современный патриотизм поможет решить массу накопившихся социально-экономических проблем?
В итоге два кита современного патриотизма — армия и культ Великой Отечественной войны иногда (не всегда!) усыпляют внимание общества к множеству других сфер. За глянцевой картинкой парада и ударов «Калибрами» порой стирается понимание того, что гордость за страну можно и нужно испытывать, в том числе за достижения в промышленности, образовании, социальной сфере и технологиях.
К большому сожалению, по-настоящему крупными успехами в гражданском секторе современная Россия похвастаться на текущий момент не может. Именно этим объясняется возродившийся в 2000-е годы интерес к теме Великой Отечественной войны и институту армии.
Но самое печальное, что в коридорах власти и патриотической части общества отсутствуют дискуссии о том, как выправить столь чудовищный перекос. В связи с этим современная пропаганда патриотизма практически замкнулась на армии и памяти о Великой Победе, хотя даже советское общество (на глазах которого происходила война) жило с более широким пониманием гордости за Отечество.